Новая статья Леонида Яковлевича Гозмана в жанре "Как нам реорганизовать Рабкрин" интересна в нескольких отношениях.
Во-первых – точностью нескольких положений. Начиная с названия: в самом деле, сказав "А", надо стараться не стать "Б".
Не менее точно и наблюдение, что интеллигенция готова говорить, но не делать. Что легко объяснимо: ЧТО делать – непонятно. Да, и понимать не очень хочется. Ну, и понятно, что движения языком (пока) гораздо менее опасны, чем движения другими частями тела. Например – пальцами. Если только те не меланхолично движутся по клавиатуре, а пытаются что-то таким образом сделать.
Не очень оригинальна, но от того не менее точна и констатация того, что страна под руководством идет к пропасти. Да, так. Именно туда.
Но, когда в полном соответствии с законами жанра автор переходит от констатирующей части к резолютивной, точности становится заметно меньше.
Системные либералы редко становятся предметом моего внимания в силу их нравственной неразборчивости, влекущей за собой и интеллектуальную беспомощность: когда хочешь говорить правду, нельзя бояться кого-то задеть. Но в случае с новым текстом Гозмана поговорить есть о чем. Потому что из пяти его резолютивных тезисов "что делать", два, по меньшей мере на уровне заголовков, вполне точны: тезис №5 о моральном сопротивлении лжи и лицемерию и тезис №3 – о необходимости к подготовке к жизни после Путина. Беда только в том, что они входят в незамечаемое автором противоречие с тремя остальными.
Остальные – это тезис №1 (то есть самый важный): всем вместе попросить Путина уйти. Тезис №2: нужно обеспечить уходящему безопасность. Как Ельцину в свое время. Чтобы не загонять в угол. А то знаете, какими они становятся в углу... Впрочем, для подобной снисходительности автор находит и другую причину: заслуги Путина, о которых нельзя забывать, даже требуя его ухода. И наконец, это тезис №4 – запрос на демократию.
И вот здесь я снова хочу напомнить о заглавии всей статьи – "Сказав "А", надо говорить "Б"". И это "Б" не должно застревать в горле.
"Б" же таково. Уход Путина сам по себе способен разве что чуть разрядить атмосферу застоя. И в этом смысле он желателен. Но, как и замена Хрущева на Брежнева, а Брежнева на Андропова, или даже Черненко на Горбачева, сама по себе замена Путина на Медведева (Навального, Ходорковского, Квачкова, Стрелкова, Касьянова, Кудрина и прочая и прочая, включая и автора этих строк) жизнь не улучшит. Поэтому задача №1, а не №3 – готовить жизнь после Путина.
Только делать это надо совсем не так, как это делали Гайдар, Чубайс, Авен, Шохин, Глазьев... Нужны совершенно иные подходы и совершенно иные методологические принципы. А главное нужны не тысячи "смелых и образованных", а десятки миллионов правильно организованных и возглавляемых мудрыми, честными и добрыми. Честный смел всегда, но образование отнюдь не синоним мудрости. И тем более – доброты.
Поведет ли нас эта дорога к идеалам западной демократии или к каким-то иным идеалам, например, пьеробезуховским или алешекарамазовским – вопрос более чем открытый. Но не с замены слова "хорошо" словом "демократично", а с раскрытия смысла слова "хорошо" – вот с чего должна начинаться подготовка послепутинской России.
Честность требует и другого. Прямого разговора об очевидном. Заслуги Путина – миф. Точно такой же, как заслуги Сталина. Стабильность, упавшая на РФ в виде астрономических цен на нефть, была оплачена ценой чеченского преступления. И неразрывно связанного с ним не менее страшного преступления культурного и нравственного растления народа. Не было хорошего Путина в 99-м, который вдруг стал плохим в 2011-м. Это один человек и одна политика, причем, политика губительная с ее первого дня, когда однопартийцы уважаемого автора разбираемого мною произведения сделали всё, чтобы ее оправдать.
Из этой же бочки лицемерия и разговоры про сожаления Путина, что он слишком далеко зашел на Украине. Нет для таких психологических заключений никаких фактологических оснований. А есть очевидная цельность натуры, никогда ни о чем не жалеющей – просто уникальный человек такой: для остальных людей Бог устроил их жизни так, что им есть о чем жалеть, а для нашего президента решил отступить от этого правила.
И на то, чтобы давать гарантии неприкосновенности этому человеку, у нас тоже нет никакого права. Нет мандата от народа. Но дело даже не только в этом. Чтобы очередная смена очередного первого лица стала осмысленной, нам нужно осмыслить весь период его правления: что было сделано за это время, как и кем. То есть необходим суд. Если и не в юридическом смысле, то в смысле интеллектуальном, нравственном, эстетическом... Тут ведь дело не в том, чтобы наказать, посадить, четвертовать... А в том, чтобы понять. Осмыслить. А к чему приведет эта работа осмысления, заранее сказать нельзя. Не знаю. Но точно знаю, что ее итогом не должно стать соглашения вроде того, какое заключили "семья" и "преемник" в 99-м году.
Сопротивление лжи не безобидное занятие. Оно начинается с готовности разоблачать и собственную ложь – и сегодняшнюю, и вчерашнюю. И с готовности громко говорить "Ну, и дураком же я был!". И – прочие не менее непрятные вещи.
Нам всем придется отмываться в горячей бане правды. В очень горячей.
! Орфография и стилистика автора сохранены
