В Национальную ассамблею вошли представители идеологически разных политических партий и организаций, но в равной степени находящиеся в сложных отношениях с властью. Одним из них стал делегат от национал-патриотического блока, выдвинутый на конференции 30 организациями, председатель московского регионального отделения партии "Великая Россия" Александр Краснов. Он вошел и в состав организационного комитета.
— Александр Викторович, расскажите, в каком состоянии сейчас находится ваша партия?
— В нашей организации порядка 80 тысяч человек, 5 тысяч — только в Москве. Она не зарегистрирована министерством юстиции, и в этом нет ничего страшного. Регистрация — это, по сути, выдача лицензии на ведение политической деятельности, дающая право участия в выборах. Мы такую лицензию не получили. И я считаю, незачем участвовать в этом "смешном" мероприятии, у нас ведь не просто фальсификация выборов, а их имитация. Власть занимается самовоспроизводством и тех, кто ей мешает в этом, она убирает с дороги. Злонамеренно лишая нас возможности заниматься политической деятельностью, власть тем самым нарушает наши избирательные права, нарушает Конституцию и делает это осознанно. Придирки, предъявленные нашей организации, просто смехотворны. С точки зрения министерства юстиции, недостоверными признано 300 записей. Это служит основанием для отказа в регистрации нашей партии, когда превышение численности составляет 30 тысяч.
— Кто являются отцами-основателями партии?
— Рогозин, Савельев, Пыхтин — это большая группа людей. В партии много известных политиков, бывших депутатов Государственной думы. Наши отделения имеются в 70 регионах России. "Великая Россия" - это в основном бывшая партия "Родина". Миронов смог перетащить в "Справедливую Россию" только часть наших членов.
— "Родина" была избирательным блоком на выборах 2003 года во главе с Рогозиным и Глазьевым. А потом произошел раскол, каждый из них стал создавать самостоятельную партию. С чем это связано, что "Родину" постоянно преследуют разобщительные процессы?
— Развод с Глазьевым — это все мелкие склоки. Он умный человек, участвующий во всех наших круглых столах. Идеологических разногласий между нами нет. Мы исповедуем одну идею, которая не вызывает отторжения ни у кого — ни у правых, ни у левых, а именно: экономически выгодно жить в великом государстве. Мы готовы доказывать это. Что такое великое государство? Это прежде всего дееспособная армия, дееспособный флот, высокая культура и наука, крепкая граница. Первые позиции всем понятны. Зачем нужна крепкая граница? Хорошо работающая таможня дает половину бюджета, а хорошо поставленная борьба с нелегальной миграцией избавляет нас от тех безобразий, которые мы имеем сейчас.
— Нам известно, что определенные разногласия у вас возникли с председателем вашей партии Юрием Савельевым. С чем они связаны?
— Это тактические разногласия по вопросу участия в Национальной ассамблее. На мой взгляд, Национальная ассамблея — это не коалиция организаций разной направленности, это трибуна, которую получают все организации. Она дает возможность обсуждать разные животрепещущие проблемы. Это инструмент, не более того. Если существует инициатор этого инструмента, то надо его, безусловно, поддержать. Савельев говорит, что тогда мы окажемся в одном информационном поле с нашими идеологическими противниками и это плохо. Он предлагает остановиться на статусе наблюдателя. Такая точка зрения имеет место быть, но плюсы ассамблеи, на мой взгляд, перевешивают. Я считаю, что в нынешних условиях, когда власть стремится всех политически активных людей отжать на периферию, появление хоть какой-то трибуны — это большое дело. Наши ресурсы против кремлевских ничтожны, и надо использовать их максимально. Оппозиция, проигрывая по ресурсам, выигрывает по представительству. В Национальной ассамблеи есть левые, либералы, есть лимоновцы, национал-патриоты, то есть представлен весь спектр политической мысли.
— В национал-патриотический блок, который вы представляете, входит много организаций. Вы выбирали, кого приглашать на конференцию: с кем вы можете сесть за один стол, а с кем нет?
— Национальная ассамблея — это представительная структура, и я должен сидеть с тем, кого выдвинули другие организации. В парламенте всегда собираются политические противники, разные люди, имеющие взаимоисключающие точки зрения, а порою и ненавидящие друг друга. В прошлом эти люди находились буквально по разные стороны баррикад, возможно, стреляли друг в друга, но потом они сделали свой выбор в пользу мира и сели за один стол переговоров. В парламенте сражения ведутся языками, а не с помощью оружия.
— Как вы относитесь к националистическим организациям типа ДПНИ?
— На конференции представителя от этой организации не было, но приглашение в ней поучаствовать мы разослали всем. Мы имеем контакты со всеми организациями, но во всех организациях существуют разные люди: с кем-то приятно общаться, а с кем-то не очень.
— А есть ли среди националистов фашисты?
— В националистической среде фашизм абсолютно неприемлем. Националист не может разделять идеологию страны, с которой Россия вела боевые действие. Как может русский националист считать себя поклонником Муссолини? Фашизм — это форма власти, основанная не на демократии, а на роли одного лидера — дуче, выстраивающего свою вертикаль власти. Кстати, право назначать преемника было прописано в законе в качестве полномочий Гитлера. Если говорить об экономической основе фашизма, то он опирался на систему "откупов", когда целые отрасли отдавались своим людям для построения в ней своей вертикали власти. Система откупов, характерная для фашисткой Германии и Италии, существовала и при феодализме, например, ее практиковали и наши цари. "Соляные бунты" показали ее крайнюю неэффективность, хотя в краткосрочной перспективе она позволяла решать определенные задачи. С ее помощью Гитлер поднял экономику, а Муссолини передушил всю мафию. Сейчас создаваемые госкорпорации — это из серии "откупов". Но наши фашисты, которые сидят в Кремле, не являются националистами. Путин и Медведев - компрадоры, стремящиеся влиться в мировую систему, Евросоюз, подружиться с США. В угоду им они готовы предать интересы своей страны.
— А каких взглядов придерживаются националисты, например, вы?
— По экономическим убеждениям я либерал. В рассуждениях о построении государства я националист. В плане сохранения демократических свобод я демократ. Я за федеральное государство, а не унитарное государство и сторонник местного самоуправления. Граждане на местах сами должны решать основные свои проблемы без вмешательства центральных властей. Не должен президент определять, где во дворе лавочка должна стоять.
— В чем тогда различия у вас с левыми и правыми?
— У нас много общего. У левых есть полезная теория: за социальный мир надо платить. Если кругом нищее население, которое за кусок хлеба готово проломить кому угодно череп, то ломаного гроша не стоит богатство "крутых" либералов. Баланс интересов должен соблюдаться. У людей наемного труда есть права: на отдых, на лечение и другие. Впрочем, сами левые никак не могут создать нормальное профсоюзное движение. Я прекрасно знаю теорию Сергея Глазьева, который является учеником академика Дмитрия Львова. Она заключается в том, что отрасль, где крутятся основные деньги, надо максимально облагать налогами. У нас основной доход приносят сырьевые отрасли, с которых должна взиматься природная рента. Природная рента у нас не взимается, а налогами все больше и больше облагается труд. Сумма налогов по отношению к прибыли составляет 92 процента, а по некоторым видам деятельности — 115 процентов. В цивилизованных странах правые и левые спорят о том, какой суммарный налог должен быть с прибыли: 37 или 38 процентов, а истина, наверное, посередине — 37,5. В России же свои не платят ничего, а чужих сажают в Краснокаменск. Так что в данный момент, о чем сейчас спорить правым и левым? Есть конкретный преступный режим.
— Но Путин тоже говорит о величии России...
— Это неправда. Мы не видим, что существующий режим пытается сформировать великое государство. Одно из составляющих великого государства — это построение правового государства. Без демократии, без эффективной судебной системы не может быть великого государства. Действия Путина ведут к разрушению государства. Например, его последнее заявление, что мы с Японией будем обсуждать проблему территорий. Что это означает? Попытку уступить территории? Нам известно, что он протолкнул через Думу несколько документов об ограничении производства стратегических вооружений, невыгодных российской обороне. Его новые придумки про нанотехнологии — это отъем денег у науки. А выкручивание рук академикам, проталкивая на должность президента Академии наук своего протеже, члена-корреспондента Ковальчука? Все это ведет к ослаблению науки. То же самое с культурой. Мы видим, что все его деяния прямо противоположны декларируемым целям. Например, где оно "Доступное жилье", когда цены на него взлетели в три раза? Где снижение доли продовольственного импорта? Импортная зависимость возросла за годы его правления с 70 процентов до 90.
— Почему же народ оказывает ему доверие?
— Кто это вам сказал? А я считаю, что не оказывает. Любого человека при таком объеме информационного ресурса можно сделать президентом, даже Медведева. Выборы предполагают кандидатов с разными возможностями и равными правами, а то, что сейчас у нас, это имитация выборов, так что ни о каком доверии не может быть речи. И населению понятно, что результаты выборов были сфальсифицированы. Это не надо никому доказывать: многие работали в участковых комиссиях, многих принуждали прийти на выборы — все видели, что агитация велась только за одну структуру. Дураков тут нет. Надо хорошо думать о своем народе. Люди понимают, что те организации, что попали в Думу — это на самом деле одна организация. Там добра не жди.
— Преемничество началось не с Путина, а с Ельцина, а вы же его поддержали?
— Да, я подержал его в 1991 году, а потом в 1993 году выступил против, потому что была нарушена демократическая процедура.
— То есть не все зло в Путине. А в чем, как вы считаете?
— В 1993 году бюрократия для продления своего правления осуществила государственный переворот. Бюрократия — это многочисленный, организованный, самостоятельный класс. Он насчитывает десятки миллионов людей, которые приходят и голосуют за свою партию — "Единую Россию". Все последние законы, принятые Государственной думой, носят откровенно лоббистский бюрократический характер. Все они однозначно ведут к ухудшению жизни граждан. Мне особенно хорошо знакома система московской бюрократии, кормящаяся за счет бюджета. Например, Лужков после того, как произошел взрыв баллона газа в квартире, издает указ по запрету нелицензионного использования газовых баллонов по всей Москве. В результате милиция и другие ведомства получили дополнительный источник финансирования для проверки строителей, которые производят работы с использованием газовых баллонов. Дальше, мэр объявил борьбу с иностранцами, засевшими на рынках. Это опять означает, что санэпидемстанции, пожарные, миграционная служба, милиция получили дополнительные источники финансирования. Бюрократия всегда прибегает к административным, неэффективным методам, направленным на обеспечение своего существования, а не на решение проблемы.
— А какие существуют методы решения проблемы, например, нелегальной миграции?
— Экономические. Есть такое понятие, как рабочая виза. Организационно это устроено очень просто. Пришел в сберкассу, заплатил, например, 100 долларов за визу, наклеил в свою книжечку и все, мигрант свободен от любых претензий контролирующих организаций. Это означает, что он заплатил за то, что ездит по дорогам, что ему оказываются медицинские услуги, юридические и другие, то есть за право работать здесь он заплатил. Цена может быть регулируемой от 50 до 200 долларов, главное мигрант не должен зависеть от чиновника. Таким способом уравниваются в правах люди, которые со своими предками создавали этот город, и те, что приехали из-за рубежа.
— Но бывшие имперские окраины России и республики СССР тоже создавали Москву?
— Но они же сами выбрали независимость, пожелали отделиться от этих "москалей"! Зачем тогда приезжать в Москву на работу? Виза — это правильная вещь, сейчас мы ее не даем, но требуем собрать кучу справок. Бюджет от этого ничего не получит, зато получит бюрократ, а мигрант намучается. Миграционное законодательство должно быть дорогим. Это неплохая прибавка к бюджету. Если в Москве 1 миллион мигрантов, то 100 долларов ежемесячно — это 100 миллионов долларов в месяц. За эти деньги можно наладить неплохое медицинское обслуживание, решить правовые вопросы, инфраструктуру улучшить. А сейчас это мутная вода.
— Поясните, пожалуйста, кого вы считаете бюрократами?
— Бюрократы — это государственные служащие. Без бюрократии не может функционировать ни одно государство. Но есть демократический способ создания бюрократии и фюрерский. Они по-разному работают. Фюрер назначает фюреров поменьше. Человек, занимающий ячейку в этой вертикали, зависит только от вышестоящего начальства, с которым всегда можно поделиться взяткой. Заместителя он ставит себе слабого. Медведев — это классический случай. Если поставить сильного, то он тебя "съест". Процветает семейственность, нет ярких, внятно говорящих личностей. Так происходит общее ухудшение качества управления. Система работает эффективно при демократии. Когда руководителя избирают на четыре года, то он заместителей выбирает потолковее, создает более мощную команду, чтобы наполнить бюджет деньгами. Ему нужны достижения, чтобы прославиться и избраться на следующий раз. При этом руководитель не должен зависеть от своих заместителей, для этого система рассекается на уровни. Это федерализм и местное самоуправление в действии.
— Есть ли у вас претензии к системе организации Национальной ассамблеи?
— К демократии претензий нет, все процедуры очень демократичные и уважительные. Идеология, содержание документов правильные. Но организационно не самые сильные люди в оргкомитете собрались. Это понятно, Каспаров никогда не был главой парламента, он не работал, как я, главой администрации, поэтому он не знает, что такое постановка дела. Меня не устраивает скорость, оргработа идет очень медленно. Демократы никогда не отличались организованностью. Но это не главное. Привлекательная черта этой структуры в другом.
— Как вы считаете, что надо сделать, чтобы проект Национальной ассамблеи был успешным?
— Сама по себе идея нормальная. Ситуация созыва Национальной ассамблеи подходящая, только что состоялись бездарные выборы, которые всех надурили. Надо только выбрать соответствующие формы работы, нельзя впадать в крайности, нельзя схалтурить. Но буржуазную революцию делает власть, у нее 99 процентов ресурсов, а у нас 1. Николая II наградили же орденом октябрьской революции за создание революционной ситуации. Шутка. Режим, когда рост президента является государственной тайной, обречен и рухнет по своей глупости. Наша дело вести проповедь. Но, повторяю, без них у нас ничего не получится, они роют себе яму, а наше дело им помогать.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
